Ближний круг - Александр Афанасьев

Все эти люди жили в Пхеньяне на разных объектах, принадлежащих армии Северной Кореи, к каждому был приставлен переводчик и два телохранителя. С переводом было просто – все прибывшие гости знали английский язык. Кроме китайцев. Но они знали корейский и не нуждались в переводчике вовсе.

Их посадили на черные Волги, прибывшие за ними, и повезли на объект. Они увидели друг друга, только когда вышли из машин на объекте, до которого пришлось ехать почти час по полупустым северокорейским дорогам. Не сказать, что они рады были видеть друг друга – а кое-кто из них и прибил бы другого при малейшей возможности – но рядом стояли северокорейские военные, а впереди – была ракета. Поэтому – гости смирились, отложив выяснение отношений на потом…

Навстречу гостям – выступил низенький даже по местным меркам, пожилой кореец, который был в белом халате, а не в военной форме. Видимо, один из разработчиков ракеты.

– Корейский народ, и я лично – начал он через переводчика – горды приветствовать гостей из разных стран на нашей родной земле. Сегодня мы покажем вам то, чем мы по праву гордимся. Успехи корейского народа, в деле строительства ракет, способных защитить нашу землю от варваров и капиталистических агрессоров – несомненны, и вы в этом сегодня убедитесь. Испытательный запуск будет через полчаса, а пока я приглашаю всех пройти к ракете, чтобы осмотреть ее вблизи. Пойдемте, товарищи…

Мимо солдат, которые были расставлены так, чтобы не смотреть на ракету – они стояли к ней спиной и стояли без движения, как маленькие истуканчики – гости потянулись к ракете.

Вблизи – она не слишком впечатляла. Ракета была на жидком топливе, и потому кое-где на ее блестящих боках виднелись небольшие пятна. Чем-то попахивало – омерзительно-химическим. Вокруг зоны пуска – засохла вся трава, она была где желтого, а где черного цвета. Полезный груз – боеголовка – выглядела как-то несуразно на массивном теле ракеты.

– Уважаемые товарищи могут задавать вопросы, на которые я постараюсь ответить – сказал через переводчиков кореец.

– Каков вес боеголовки, которую можно поставить на эту ракету? – задал вопрос иракец.

Офицер безопасности, который стоял рядом с ним и внимательно слушал – моментально сделал вывод – значит, у Ирака уже есть нечто такое, что можно поставить на эту ракету, и возможно – это не химическое и не бактериологическое оружие, которое у Саддама безусловно, есть. Возможно, это ядерное оружие – и об этом нужно доложить. И ссаудовский представитель подумал точно так же, а вот иранский представитель так не подумал. Он так и не понял смысл вопроса – хотя самой вероятной целью для северокорейской ракеты с ядерной боеголовкой будет Тегеран. Мулла вообще был стар, все его участие в армейских делах заключалось в том, что он заседал в совете КСИР и само его присутствие здесь – служило наглядной иллюстрацией к тому, как нельзя вести дела, подменяя профессионализм – преданностью.

– Около семьсот килограммов, товарищ

– А нельзя поставить на нее боеголовку… скажем, в тонну.

– Извините, нельзя, товарищ…

– Какая здесь система наведения? – спросил ливиец, учившийся в советском артиллерийском училище.

– Инерциальная, товарищ, но мы…

Больше северокореец, который конечно же не был разработчиком – у северокорейцев хватало ума не показывать разработчиков оружия посторонним людям – сказать ничего не успел. Потому что сделанная вручную, всего в нескольких экземплярах бронебойно-трассирующая пуля высокой точности врезалась в покатый бок ракеты и пробила один из топливных баков. И огонь, радуясь своему освобождению из стальной темницы бака – рванулся наружу, плавя сталь и сжигая водянистые человеческие тела…

Полыхнувшее в прицеле пламя ослепило его – и он понял, что снова сделал все как надо – как всегда. В двух с лишним километрах от него – поднимался огромный огненный шар, куда-то уходил в сторону вертолет – никто даже не понял что произошло – все были поражены произошедшим и даже не знали, что делать и как реагировать. Многие из тех, кто был на площадке – заживо сгорели в первую же секунду, остальные бежали прочь от взбесившегося дракона, пламя настигало их, сжигая на бегу. Вот – дохнуло и сюда – как теплым ветром повеяло. Он перевернулся, чувствуя, как болит все тело. Надо идти…

Винтовку брать с собой было нельзя – он просто не дойдет с ней. Он протащил ее несколько сотен метров и похоронил в каменной расселине, завалив камнями – чтобы не досталась в врагу. Перед этим – он снял с нее затвор. Его он выкинет в другом месте – чтобы если даже найдут – потом не смогли бы воспользоваться.

Его никто не искал. Никто так и не понял, что произошло.

Он прошел несколько километров по лесу, радуясь самой возможности двигаться и немного поразмять мышцы. Потом – снял маскировочный костюм и спрятал его. Под ним – оказалась одежда типичного крестьянина – бедняка. Невысокие резиновые сапоги, кургузый черный пиджачок, брюки, кепка. Документы в кармане – на имя Ким Со, крестьянина, бригадира и партийный билет. До дороги совсем недалеко, и никто не удивится голосующему на дороге старому крестьянину – здесь это норма. А корейский он знает идеально, в конце концов, это один и тот же язык на Севере и на Юге. Один на двоих…

На следующий день, вечером – он вышел на побережье. На своем пути он встретил семью, которая пожалев его, пригласила переночевать и покормила примитивным, но сытным крестьянским ужином. Конечно же, он не убил их – ведь это его народ, пусть и разделенный коммунистической тиранией и стеной из колючей проволоки на тридцать восьмой параллели. Вместо этого, он оставил им большую часть денег из тех, какие имел на оперативные расходы – перед тем, как уйти утром. Наверное, они пригодятся этой семье…

Он огляделся по сторонам. Уже стемнело, вода с мягким шелестом накатывала на камни, за спиной – шелестели деревья. Он спустился по самый обрыв, здесь никто никогда не купался, не ловил рыбу – это делали с траулеров. Ближайшее поселение было не меньше чем в миле отсюда.

Чисто.

Человек, который видел в темноте как кошка – наклонился и стал собирать выброшенный на берег хлам. У него было несколько сухих веток – и он намеревался развести хороший, согревающий костер…

Через два часа, которые человек спокойно сидел и ждал, но не у самого костра – а подальше, в темноте – спокойная вода в нескольких метрах от берега вздыбилась. Две фигуры, каждый из которых был накрыт чем-то вроде рыбачьей сети с лохмотьями – встали в полный рост, они подобрались к берегу так близко, как смогли и полчаса лежали, дыша через трубки и оценивая обстановку. У каждого из них был автомат Калашникова, ствол одного из них смотрел вправо, другого – влево. Через несколько секунд – точно так же, из воды встали еще двое. Один из них целился прямо перед собой, в сторону берега, другой был безоружен. Трое остались в воде, готовые в любой момент огрызнуться огнем и прикрыть командира, или нырнуть – если прикрыть будет уж невозможно. Последний, безоружный – пошел на берег, он видел полковника, потому что у него, как и остальных – на глазах были очки ночного видения. Водонепроницаемые чехлы с них – они сняли как только вышли на воздух…

– Все в порядке, господин полковник? – спросил командир четверки боевых пловцов южнокорейской группы UDT/SEAL. Никаких паролей не требовалось – он знал полковника в лицо, ему его представили перед началом операции.

– В каком – то смысле. У них – полковник показал на берег, откуда пришел – не все в порядке

Боевой пловец белозубо улыбнулся. Достал из-за спины нечто напоминающее баллон огнетушителя, только с загубником и ремнем.

– Это самоспасатель, сэр. Его хватает на тридцать минут под водой. Нас ждет подводная лодка, нужно торопиться – мы слышали патрульный катер. Давайте, я вам помогу.

– Пусть кто-то затушит костер – сказал полковник – не нужно оставлять следов.

Взрыв и пожар на секретном военном ракетном полигоне Северной Кореи привел к гибели более чем ста человек, его причины – раскрыли только через два с лишним месяца и то случайно – пионеры наткнулись на спрятанный маскхалат. Основные разработчики системы оказались целы – они были в бронированном бункере – но прежде чем разобрались в реальных причинах взрыва – двоих успели расстрелять, еще нескольких подвергли